Фантастика и фэнтези 3
В принципе, различий между тем и другим не очень много. Например, ЗВ можно трактовать как фантастику, но и как фэнтези Точнее, технофэнтези по схеме Технология — Магия Мир в котором царит технология, а магия является почти утраченым наследием прошлого
Контракт 2. (где-то есть начало)
Единорог напрягся, его ноздри затрепетали, а язык предательски мелькнул между губ. Все это произошло буквально за доли секунды, но зоркий глаз охотника уловил перемену в поведении приманки.
- Ну наконец-то! - пробурчал Албес, поднимаясь с земли и отряхивая травинки с куртки и штанов.
- Зараза глазастая! - "поприветствовал" его единорог.
- Вот что же ты за бука, лошадь? - укоризненно заметил охотник, - То четверо суток слова из тебя было не вытянуть, то уже раскрыл.. что там у тебя.. ротопасть.. и тут же гадостью наградил. Человек работает, понимаешь? У человека контракт. Обязательства! Понимаешь?
- А благородства у человека нет? - фыркнул единорог.
Албес беззлобно прищурился.
- У человека, лошадь, есть потребности и способности. Способности позволяют удовлетворять потребности. А вот когда потребности удовлетворены, то можно распускать всякие там прекрасные качества. И твое благородство тоже. Сейчас использую свои способности, поймаю девственницу, выполню контракт, получу деньги. Потом пойду в кабак, к портному, в бордель. А уже после этого, заметь - сытый, одетый и довольный - подам нищенке, спасу упавшую в колодец кошку и куплю сладкой ваты беспризорным детишкам.
- Благородство, низкий ты человечишка, это способность жертвовать своими интересами ради окружающих! - с презрением ответил единорог, - Вот отпусти меня, забудь про контракт и - голодный, голый и злой - иди вытаскивать кошку из колодца. И будешь ты тогда благородным человеком.
- Уже в который раз дурак ты, лошадь, - покачал головой Албес, - В таком состоянии я скорее изнасилую нищенку и отберу у детишек заплесневевшую хлебную корочку. А кошку вытащу лишь для того, чтобы снять с нее шкуру. С другой стороны.. единственно благородства ради, я могу наплевать на все, изнасиловать бредущую сюда девственницу, а с тебя снять шкуру и пустить тушу на шашлык.
- У тебя контракт! - быстро напомнил единорог, - Обязательства! Помнишь, благородный охотник?!
- Есть такое дело, - кивнул Албес, - Так что не вопи и не умничай. Кажется, я уже слышу голос нашей долгожданной добычи. Да.. вот еще что..
Албес подошел к единорогу и крепко стянул его челюсти, обмотав их длинной полоской льняной ткани. И на всякий случай стукнул кулаком по тыкве, насаживая ее на рог поплотнее.
- Мммммммммммм, мммм мммм!!! - возмущенно сообщил единорог.
- Безусловно. Но я тебя - больше! А могу и чаще, - весело заверил его Албес.
- Ой, здравствуйте! Вы, случайно, не местные? Ой, вы окрестности не знаете? - рыжеволосая девушка в легком голубом платье выскочила на поляну и направилась к охотнику, не снижая темпа. Как ходьбы, так и речи, - Вы мне не подскажете дорогу в монастырь? Мать-настоятельница ждала меня еще вчера, но я немного задержалась по доро.. Ой, лошадка с тыковкой! Ой, какая хорошенькая! А почему мычит? Это лошадка-коровка, да? Ой, а что это вы делаете?
- Слушай.. - Албес проверил прочность узлов и аккуратно усадил связанную по рукам и ногам девушку около единорога. Тот незамедлительно извернулся и положил голову девушке на колени, блаженно закрыв глаза, - Кажется, я понимаю, почему девственницы практически исчезли. Вы ж себя на треп извели. Собственноязычно. Давай так: ты не произносишь больше ни звука, я не позволяю себе испортить дорогую вещь. Договорились?
- В смысле.. меня? - девушка широко распахнула васильковые глаза.
- В смысле мою хрупкую психику, на которой может печально отразиться факт порки одной болтливой девицы! - охотник наклонился, подхватил с травы оставленный там Оростой венок и нахлобучил его девушке на голову, - Сидеть, молчать, изображать красотищу. Ясно?!
Испуганная девушка лишь молча кивнула. Единорог приоткрыл один глаз и обложил Албеса страшным семиэтажным взглядом. Охотник аж поежился.
- Потерпи мое отвратительное общество еще немного, лошадь. Скоро сюда явится заказчик, заберет девушку, я получу причитающееся мне и пропаду из твоей благородной жизни. Вероятно даже навсегда.
Охотник забрался в кусты, в которых лежали его вещи - мешок и небольшая клетка из ивовых прутьев. Он порылся в мешке, отыскивая необходимое, потом осторожно достал из клетки белого голубя, привязал к его лапке кусочек красной ленты и подбросил голубя вверх. Тот затрепыхал крыльями, выравниваясь в воздухе, взмыл к верхушкам деревьев и почти сразу исчез из виду. Албес проводил посланника взглядом, щурясь на солнце, довольно крякнул, привалился спиной к дереву и надвинул шляпу на глаза.
Едва солнце перевалило за полдень, как на поляну выехали четыре всадника. Возглавлял компанию сам мэтр Утенер, за ним - воин в блестящем медном шлеме с высоким гребнем и красном плаще, потом - толстяк в парчовой чалме и цветастом халате. Замыкал шествие...
Албес опустился на одно колено и снял шляпу, приветствуя своего короля.
- Ну-с, мой дорогой Албес, - Утенер довольно потер руки, - Я вижу, что сделал правильный выбор, вручив тебе контракт. Очень рад! Лови!
Он снял с пояса тугой кошелек и бросил его Албесу.
- В полном соответствии с контрактом, мой дорогой охотник-асс! А сейчас мы быстренько и по-деловому пристроим нашу девочку в хорошие руки. Господа клиенты, внимание! Аукцион объявляю открытым.
- Какая хорошенькая... - заметил король, - Свеженькая. Аппетитненькая! Вот так бы и...
- Ваше Величество, - напомнил Утенер, - Как-то вы уж очень.. мнээ.. откровенно о будущей родственнице.
- Невестке, - уточнил король.
- Весталке, - уточнил клиент в шлеме.
- Гурии, - уточнил клиент в чалме.
- Мммммм, мммммммммммммм, мммм мммм, ммм!! - внес полную ясность единорог и обложил взглядом всех присутствующих.
Мэтр Утенер сполз с лошади и взобрался на большой пень. Там он полез за пазуху, вытащил помятую конфедератку и водрузил ее себе на лысину. Потом мэтр оглушительно прокашлялся и сложил руки на животе.
- Итак, предлагается девственница, - объявил он.
- Невестка, - поправил король.
- Весталка, - поправил клиент в шлеме.
- Гурия, - поправил клиент в чалме.
- Тем более, - заключил Утинер, - Начальная цена.. двадцать стонов золота.
- Двадцать пять! - воздел руку король.
- Тридцать! - перебил клиент в шлеме
- Тридцать пять! - взвинтил цену клиент в чалме, - Нет, пятьдесят!
Король и клиент в шлеме выразительно переглянулись.
- Пятьдесят раз! - провозгласил Утенер, - Пятьдесят два. Пятьдесят... пять!
- Не понял?! - в унисон воскликнули остальные.
- Что непонятного? - осведомился Утенер, - Смею напомнить уважаемым соискателям, что кроме почетной должности Главы Бестиария, я имею честь занимать приятную должность директора.. ээ.. прокатного бюро. И тоже желаю побороться за раритет! В чем дело?
- Но вы же распорядитель аукциона, друг мой, - напомнил клиент в чалме
- Как Глава Бестиария, - не растерялся Утинер, - А как директор бюро, я простой соискатель.
- Нууу не знаааю.. - протянул король, - Может ли доверить проведение аукциона человеку, в душе которого живет сутенер...
- Коммерсант! - поправил Утенер, - И потом, моя душа, Ваше Величество, есть борьба противоположностей. Коммерсанта и ученого.
- Тоже мне, противоположности, - ехидно заметил клиент в чалме, - По-моему, они там прекрасно уживаются.
- Вот именно, - поддакнул король.
- Ну так и в вашей душе монарх-основоположник династии чудесно уживается с похотливым стариканом! - парировал Утенер. Король покраснел и надулся. Клиент в шлеме с гребнем хмыкнул, опустил забрало и сказал:
- Предлагаю продолжить торги.
- Прошу прощения, господа, но торги на этом закончились, - раздался низкий мужской голос за спинами увлеченных спором соискателей.
Все резко повернулись на голос, клиент в шлеме схватился за рукоять короткого меча, а клиент в чалме выхватил из-за пазухи узкий, длинный кинжал. Албес медленно потащил из-за пояса метательный топорик.
- Не стоит, господа, уж поверьте мне на слово, - обладатель низкого голоса оказался широкоплечим мужчиной среднего роста, одетым в охотничий костюм из зеленого сукна. Лицо его закрывала зеленая же маска с узкими глазными щелями, - Зачем вам обильное кровопролитие и преждевременная смерть?
Мужчина вопросительно наклонил голову, а из-за деревьев бесшумно выдвинулась дюжина лучников, готовых к стрельбе. Следом за стрелками из кустов появился могучего телосложения монах, в коричневой рясе с низко надвинутым на лицо капюшоном. Он подошел к человеку в маске и стал плечом к плечу с ним.
- Тук, старина, - обратился тот к монаху, - Пригласи-ка милую девушку к нашему скромному лесному шалашу. И этого.. недокозла не забудь.
- Хм.. - негромко заметил мэтр Утенер, - Выходит, контракт можно считать несостоявшимся..
Албес сделал шаг вперед и зло выкрикнул:
- Слушай, листомордый! Решил перехватить контракт - пес с тобой, раз уж застал врасплох. Я умею проигрывать. Забирай свою девственницу. Но единорог - моя добыча! Волк волку второй глаз не выест.
Мужчина в маске несколько секунд рассматривал охотника сквозь прорези, потом усмехнулся и пожал плечами:
- Дурак ты, охотник. Раньше... Раньше все было по-другому. Раньше может и не выел бы, но времена меняются и добру приходится взрослеть. Мне нужны и девственница, и единорог.
- Но контракт же только на девчонку! - не сдался Албес.
- Это у кого как, коллега, - спокойно ответил мужчина, - У меня лично контракт вообще.. на кентавра. Только где же взять готового?
© kurtuazij
РЕАЛЬНОСТЬ - ЭТО ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ, ПОРОЖДЁННАЯ НЕДОСТАТКОМ АЛКОГОЛЯ В КРОВИ.
Не говорите мне что делать, и я не скажу вам куда идти.
НИЧЕГО ЛИЧНОГО
…А кого-то время не лечит,
А кому-то – прижаться б к кому-то.
Кто-то скажет: за утром – вечер,
Кто-то скажет: за ночью – утро.
Девушка пела негромко, будто только для себя. Но в корчме, битком набитой народом, можно было расслышать шелест осеннего дождя за окнами. Даже тролли старались чавкать и рыгать не слишком смачно.
Шептались только двое за столиком в углу: бородатый, дородный, но почему-то очень нервный, непрестанно озирающийся купец и пожилой мужчина в плаще с капюшоном, из-под которого он старался лишний раз не выглядывать.
– Вот про нее я вам и говорил, – сообщил он, дождавшись, пока корчмарь принесет заказанное пиво и отойдет подальше.
– Это ж какая-то соплюха! – разочарованно протянул купец. – Ей хоть полторы дюжины лет есть?
– В мои полторы дюжины она выглядела не сильно младше, – проворчал собеседник, щелчком сбивая с пивной шапки блаженствующую муху. – Это полуэльфка.
А кому-то обрыдли вина,
А кому-то и пиво в радость.
Кто-то ищет горечь в калине,
Кто-то в ней же находит сладость.
А кому-то – греться на печке,
А кому-то – тонуть в сугробах.
Кто-то бьет чужие сердечки,
Кто-то любит до крышки гроба.
– И что, она действительно так хороша в… э-э… своем ремесле? – недоверчиво переспросил купец.
– Лучшая, – убежденно заявил пожилой, не сводя глаз с девушки. Короткие, нарочито встрепанные волосы серебрились в свечном полумраке, как ковыль под луной. Когда девушка встряхивала головой, из-под челки поблескивали ясные лазурные глаза. Тонкие пальчики проворно перебирали струны, и те, словно кошки, благодарным мурлыканьем откликались на ласку.
А кому-то благ не хватает,
А кому-то – вернуть бы маму.
Кто-то клад откопать мечтает,
Кто-то машет киркой упрямо.
Кто-то учит – а кто-то судит,
Кто-то верит – а кто-то спорит.
До чего ж мы смешные, люди,
До чего ж мы дурные – вдвое…
Шептунам пришлось прерваться: последний уроненный лютней звук снежинками растаял в сердцах, и слушатели восторженно засвистели, застучали кружками по столам.
– Просто прелесть что за девчонка, верно? – заметил черный плащ с неожиданной и даже неуместной для такого человека нежностью. – Который раз эту песню слышу, и все равно слезы на глаза наворачиваются.
– Это, конечно, замечательно, – скрипнул зубами купец. О песнях ему сейчас думалось в последнюю очередь, да и вкуса пива он почти не чувствовал. – Но справится ли она с моим… заказом?
– Даже не сомневайтесь, – ревниво, будто речь шла о собственной дочери, повторил бывалый вор-сводник. – Вирра – лучший наемный убийца в городе.
* * *
Чтобы набраться духу, Багуре Кривосельскому пришлось выцедить еще две кружки темного. Очень хотелось чего-нибудь покрепче, но на пьяную голову такие дела не делаются. Вот на чуток захмелевшую – самое то. Уже и вор, извинившись, отправился на ночной промысел, и девушка, собрав мзду с посетителей, вышла из корчмы, а купец все сидел за столом, подперев щеку рукой, и терзался угрызениями совести пополам со страхом. Поди не каждый день человека на смерть обрекаешь… но сколько ж можно терпеть-то?!
Полуэльфка жила через три дома от корчмы, в съемной комнате на чердаке. Дверь открыла толстая подозрительная тетка, долго выспрашивавшая: кто, к кому, да зачем нужно. Стушевавшийся купец уже готов был плюнуть и дать деру, но хозяйка наконец смилостивилась и указала ему на лестницу.
Трухлявые ступеньки стонали под сапогами, как души святых, умоляя злодея одуматься. Делали они это так громко, что гостю даже не пришлось стучать.
– Войдите! – жизнерадостно крикнул девичий голосок, когда скрип угас.
Купец сглотнул, перекрестился и потянул за дверную ручку.
– Вечер добрый, уважаемая. Я вам не помешал?
– Ага. – Менестрель сидела с ногами на кровати, раскладывая монеты по кучкам. Больше всего было серебра: как бы ни рыдали растроганные слушатели, золотого дождя от них гхыр дождешься. Зато и медь давать постыдились.
Гость потоптался на месте, огляделся. На единственном стуле лежала охапка свитков, придавленная лютней – не то что тронуть, чихнуть рядом боязно.
– Ага – это да или нет?
– Зависит от того, зачем вы пожаловали. – Полуэльфка наконец соизволила взглянуть на гостя, и тот мигом взял «соплюху» обратно. Глаза у девушки были совершенно взрослые, жесткие и насмешливые. – Заказчики мне никогда не мешают. А вот грабитель какой-нибудь…
– Нет-нет, что вы! Я как раз…– купец замялся и запоздало стянул шапку, – того… заказать.
– Праздник, поминки?
– Н-нет… у меня… кхм…– Багуре стало совсем нехорошо. А вдруг вор просто подшутил над простофилей? Две монеты за сводничество слупил, пива на халяву выпил и ткнул пальцем в первого попавшегося человека: вот, мол, кто вам нужен! Чудо-менестрель, любого треньканьем умучает.
– А-а-а, – сообразила полуэльфка и с той же деловитой интонацией продолжила: – Мужчина, женщина?
– Мужчина, – растерянно подтвердил купец.
– Местный или куда-то ехать надо?
– Да нет, тут совсем недалеко, на соседней ули…
– Двадцать кладней, – перебила девушка и принялась составлять монетки столбиками.
– И все?! – не поверил купец.
– Нет. Пять вперед.
– Но…
– Да, одно «но». Убедите меня, что ваш враг заслужил смерть. Надеюсь, вас об этом предупредили?
Сводник и впрямь что-то такое говорил, но купец истолковал его слова иначе: конечно, наемник захочет узнать, с кем имеет дело и чего от него ожидать.
– А… внешность, план дома, замки, охрана?
Полуэльфка пренебрежительно дернула плечиком:
– Это уже моя забота. Рассказывайте.
Бакура снова покосился на стул, но вредная девка и не подумала убрать лютню. Предложить присесть на кровать – тоже. Купец переступил с ноги на ногу, посопел, теребя кончик бороды и подбирая слова.
– Был у меня друг, Вузя Хваток…– нерешительно начал он.
– Прекрасно, – не глядя, подбодрила его девушка, – друзья нынче на вес золота.
Купец поежился.
– Ага, кладней эдак на двадцать, – криво пошутил он. – Мы, того, односельчанами были. Вместе коров пасли, вместе рыбу удили, вместе по ба… на посиделки ходили. Вместе и в город подались, я к одному купцу в услужение, он – к другому. Ну, сперва все по-старому шло: вечерком в корчму, в праздник друг другу первейшие гости. Потом как-то разошлись дорожки, не до гулянок стало. Вузя на купеческой дочке женился, а мой хозяин бобылем помер и мне дело завещал.
– Сам помер? – быстро уточнила полуэльфка.
– Ты на что намекаешь, девка?! – возмутился Багура. – Что я, душегуб какой?
– Пока нет, – зловеще согласилась та, мигом заставив купца сникнуть. – И?..
– Ну, дела у нас в гору пошли: тут купим, там продадим… Раньше к чужим обозам приставали, потом свои стали пускать – по пять-шесть телег, с охраной. Имя доброе нажили, связи нужные завели… И тут замечаю я, что дружок закадычный начал мне дорогу перебегать! Я горшкам цену три монеты поставлю, а он тут же две с половиной лепит! Я до двух скидываю, а он через подставных весь товар скупает и потом по пять продает. Я хорошее место под новый склад присмотрел, а он градоправителю кошель сунул и сам там отстроился! – Распалившийся Багура перестал запинаться на каждом слове, щеки и нос зарделись от праведного гнева. – Пуще того, наушничать стал! Я-то, дурак, понять не могу, отчего некоторые лавочники у меня товар брать отказываются, даже глядеть не желают. А потом донесли люди: брешет направо и налево, собака, что и полотно у меня гнилое, и селедка червивая…
– Так вы бы с ним поговорили, – дружелюбно посоветовала девушка. – Спросили, что это на него нашло.
– С этим мерзавцем?! Да мы с ним уже два года не раскланиваемся! А после того как он мой амбар поджег…– У Багуры вырвался мученический стон. – Я только-только обоз из Винессы привел, ни одного тюка не успел продать – а товар редкий, штучный, какую хочу цену, такую и ставлю. Вот недруг из зависти и подложил угольков!
– Уверены?
– Чтоб мне провалиться! – Купец так убедительно дернул измочаленную бороду, что в горсти остался солидный клок. – Видали его там, на пожаре: стоял в сторонке, глазел и ухмылялся. Народ суетится, бегает, ведра с водой носит… а он хоть бы пальцем шевельнул! Ладно товары, дело наживное, так ведь вместе с ними моя лошадь сгорела! Вот ей-ей, три дня по ней плакал! Самолично с жеребеночка растил, до того славная кобылица была, ласковая, как кошка…
– Да, лошадку жалко, – согласилась девушка. – Хорошо, я берусь за ваш заказ. Давайте деньги.
Купец трясущимися руками отсчитал в протянутую ладошку пять золотых кругляков.
– И когда вы… сделаете?
– Думаю, к утру управлюсь. – Менестрель небрежно кинула аванс к остальным монетам.
– Так быстро?! – У Багуры гаденько засосало под ложечкой.
– А чего тянуть-то? Или вы хотели приурочить его смерть к чему-то памятному? Например, своему дню рождения? – заботливо осведомилась полуэльфка.
– Нет-нет! – испуганно замахал руками бородач.
На гхыр такие подарочки! Наоборот, забыть бы поскорее.
– Тогда до завтра. – Девушка прихотливо смешала монеты, наслаждаясь не то видом разноцветной чешуи на покрывале, не то ее звоном.
В Багуриной голове грянул беззвучный гром, глумливо захихикали мракобесы.
Сделка состоялась.
Купец сам не помнил, как впотьмах спустился по лестнице, бормоча на ходу, словно продолжая кого-то в чем-то убеждать. На душе, однако, становилось все гаже. До сих пор Багура даже куренку шею свернуть не мог, а чтоб на человека замахнуться! Третью ночь не спал, на полпуда похудел. А для этой мерзавки – будто еще одну песенку спеть! Вот так живешь-живешь, баб любишь, детей растишь, думаешь, как бы деньги ловчее в рост пустить, дом в три этажа строишь, за каждую досочку с подрядчиком собачишься и даже не догадываешься, что завтра тебе уже ничего не понадобится…
Багуре до свербежа в пятках захотелось кинуться назад и отменить заказ. Он даже повернулся к дому, но огонь горел только в чердачном окошке, а повторно объясняться с разбуженной хозяйкой купец не отважился. Тихонько поскулил, как побитый пес, и поплелся назад в корчму: все равно не уснуть.
* * *
Убедившись, что заказчик больше не маячит под окнами, Вирра со шкодливой ухмылкой задернула занавеску. Вернулась к постели и безошибочно склевала щепотью пять купеческих кладней. Задумчиво встряхнула в горсти, словно взвешивая. Золото успело остыть, обсохнуть после потной ладони – но это уже не имело значения. Собаке ведь тоже не нужны отпечатки в грязи, чтобы уверенно бежать по следу.
Лайне взяла заказ. Взяла залог.
Натянувшуюся между ними нить теперь могла оборвать только смерть.
– Он вышел из храма на Бабьих Горках. – Вирра любила проговаривать накатившие образы, так они лучше запоминались. А то бывало уже: нащупала цель, прошла сотню шагов, споткнулась, хоп – и знание упорхнуло. Приходится заново ловить, время терять.
Бабьи Горки, значит. Идет вдоль канала – получается, на запад, – не торопится. Если поспешить, можно перехватить у моста.
Светловолосый вихрь бесшумно заметался по комнате, постепенно перекрашиваясь в черный цвет: рубашка, штаны, сапоги, повязка на голову… Дымок от задутой свечи не успел расплыться, а комната уже опустела.
Монеты остались валяться на кровати. Дураков, вздумавших на них покуситься, в городе не было.
Уже не было.
* * *
Вузя Хваток любил исповедоваться по вечерам, когда в храме оставались только дайн да купец. Во-первых, никто не торопит, не отвлекает и не подслушивает. Во-вторых, потом можно достать согревшуюся за пазухой бутыль красного арлисского и просто посплетничать. Тайна исповеди само собой, но в храм стекалась прорва слухов и новостей, полезных для умного человека.
Сегодня, например, бабы жаловались, что пшеница в этом году не уродилась, закрома едва до половины засыпали. Значит, спрос на нее поднимется не к концу зимы, как обычно, а уже к середине. Надо быстренько заслать помощника в Винессу, у них там вроде бы чудо-урожай. Отдадут по дешевке, лишь бы сбагрить. Это потом, когда другие купцы к ним ринутся, спохватятся и цену заломят. Возьму, допустим, пять возов по двадцать мешков, каждый – по шесть серебрушек… Ну, не дороже семи с полтиной. А здесь…
Купец, забывшись, чуть не промахнулся мимо мостика, но чья-то крепкая тонкая рука вовремя поймала его за воротник и направила в нужную сторону.
– Здравствуйте, – радушно сказала спасительница, не спеша разжимать пальцы. – Простите, пожалуйста, это вы господин Хваток?
Вузя приосанился. С тощим, усатым, невзрачным мужичком почтительно здоровались многие горожане, но чтобы уже менестрели на улицах узнавали?! Сам купец сразу вспомнил светловолосую красавицу, бренькавшую на лютне по корчмам и площадям. Даже, помнится, один раз монетку бросил. Медную, но ведь для лицедея главное – признание!
– Он самый, – снисходительно подтвердил Вузя… и тут же ощутил, как в его живот упирается кое-что поострее лютни.
В хрупких девичьих руках здоровенный орочий тесак смотрелся до того нелепо, что купец оцепенел вначале от неожиданности, а потом уж от страха.
– Вы только не кричите, пожалуйста, – вежливо попросила девушка. – А то люди кругом спят. Да и я расстраиваюсь. Немножко.
– Караул! – шепотом прохрипел Вузя, боясь рассердить злодейку, но в то же время не желая оставлять это возмутительное деяние совсем уж без ответа. – Убивают!
– В общем, да, – подтвердила менестрель-убийца и смущенно добавила: – Вы не подумайте, ничего личного! Мне господин Кривосельский двадцать кладней за вас пообещал.
По сравнению с бесценной Вузиной жизнью сумма показалась купцу до того ничтожной, что вместо предсмертного вопля из его горла вырвался истерический смех:
– Всего-то?! Да мне за этого гада и пятидесяти не жалко!
– Интересная идея, – задумчиво сказала девушка. Тесак сгинул, как тень под набежавшей тучкой. – Обсудим?
* * *
– Говорю же, Багура тот еще пацук! – Вузя давно расстегнул кафтан, по пуговице на каждую чарку можжевеловки. Жена с детьми спали наверху, слуг он прогнал, сам достав бутыль из стенного тайника. – Мы со старостой по рукам ударили, я через неделю обоз пригнал – а в погребах-то пусто! Селяне руками виновато разводят: мол, извиняй, мил-человек, другой купец перехватил! «А вы ему говорили, что я уже задаток дал?» – «Говорили, да он больше предложил».
Вирра внимательно слушала, крутя в пальцах нетронутую чарку и изредка сочувственно кивая.
– Завидует он мне, гад, ей-ей, и всю жизнь завидовал! И жена у меня красивее, и сыновья как на подбор, а у него одна дочка, и та косая! Торговать вообще ни гхыра не умеет, скупает что попало и еще б€ольшим дуракам втюхивает. А на днях знаете, что учудил? Набил тюки ветошью, застраховал, будто арлисский шелк, и той же ночью спалил склад к Коврюжьей матери! – взахлеб живописал Вузя.
– Уверены?
– А то! Сторожа говорят, он всю ночь там ошивался: то из-за угла выглянет, то мимо забора будто случайно пройдет. Выжидал, мерзавец, покуда шанс подвернется! Даже верную кобылу не пожалел. Я ее, старушку, еще по селу помню: рыжая, ласковая такая…
– Да, лошадку жалко, – со вздохом согласилась девушка. – Хорошо. Давайте аванс.
* * *
РЕАЛЬНОСТЬ - ЭТО ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ, ПОРОЖДЁННАЯ НЕДОСТАТКОМ АЛКОГОЛЯ В КРОВИ.
Не говорите мне что делать, и я не скажу вам куда идти.
Продолжение..
Разбудил Багуру деликатный стук по столу, на котором купец спал, успев в блин отлежать ухо. Вино в корчме было, мягко говоря, не из винограда. Гадкий вкус во рту подтверждал это подозрение. Глаза пришлось разлеплять пальцами, а потом мучительно фокусировать на длинном черном пятне.
– Может, пивка? – сочувственно спросило оно.
Мелодичный девичий голосок протрезвил бедолагу куда быстрее и надежнее.
– Все?! – обреченно шевельнул он пересохшими губами.
– Не совсем, – смущенно призналась девушка. – Видите ли, произошла небольшая накладка…
– Накладка?! – Купец с кряхтеньем выпрямился. Если эта дура только ранила Вузю, а он успел ее рассмотреть… Прощелыга-корчмарь вроде мимо глядит, но когда стража расспрашивать начнет…
– Нет-нет, что вы, – поспешила успокоить полуэльфка. – Я же профессионал. От меня еще никто не уходил.
– Тогда в чем проблема? – перевел дух Багура.
– Он меня перекупил.
– Чего?!
– Да, мы сошлись на ста кладнях. По-моему, вполне достойная сумма, правда? Вначале он предлагал пятьдесят, но вы уже в каком-то роде мой знакомый, и взять меньше сотни мне совесть не позволила. Правда, ваш конкурент выдвинул дополнительное условие…
– Какое?!
– Вы должны умереть в муках. – Девушка с готовностью предъявила Багуре жуткого вида нож с зазубренным, ржавым лезвием. – Ничего личного, сами понимаете… но работа есть работа.
Корчмарь, так жарко проклинаемый минуту назад, стал для Багуры самым дорогим человеком на свете. Но за стойкой уже никого не было.
Девушка тоже огляделась. Утренняя заря, по-осеннему туманная и серая, сделала из пустой корчмы настоящий склеп: столы в пятнах, пол в костях, балки обросли космами паутины.
– Если вам тут не нравится, можем пойти куда-нибудь в подворотню, – услужливо предложила полуэльфка.
– Н-н-не надо, – пролепетал купец, пытаясь отползти назад вместе со стулом.
– Тогда приступим? – обрадовалась девушка, поудобнее перехватывая нож.
– Не-эт! – Конь из стула вышел плохой, взбрыкнул и опрокинул наездника на спину. Полуэльфка услужливо протянула свободную руку, но Багура шарахнулся и забился под стол. – Я не хочу!
Девушка ободряюще похлопала по крышке:
– Зато Вузя – хочет!
– Как ты могла пойти на сделку с этим мерзавцем? Почему ты сразу его не убила? – попытался потянуть время купец. Куда делся треклятый корчмарь? И неужто во всем городе нет ни одного пьянчужки, мечтающего промочить горло с утра пораньше?
– Я ж вам не какой-нибудь упырь, – поджала губки красавица. – Я не убиваю, а сообщаю человеку, в чем он повинен, после чего вершу справедливый суд.
– Но меня? Меня-то за что? Я ж мухи в жизни не обидел!
– А Вузя говорил, что вы у него из-под носа выгодную сделку увели. – Убийца деликатно, кончиками пальцев приподняла угол скатерти.
– Ну так увел же, а не украл! – Купец отполз поглубже. – Это называется здоровая конкуренция! И не стыдно тебе?
– За что? – неподдельно изумилась девушка. – Вот если бы я вам из-за угла нож в спину воткнула, это было бы некрасиво. А так – пришла и честно сообщила, что сделка расторгнута.
– Но я же тебя первый нанял!
– А он больше предложил. Как вы там говорили? Здоровая конкуренция.
– Конкуренция – это в торговле! – пытался втолковать взопревший купец. – Когда яблоки кучками продают или бороды бреют, две по цене одной!
– Не вижу разницы, – пожала плечами Вирра. – Я тоже продаю свои услуги и, разумеется, хочу выручить за них как можно больше.
– Ты же аванс взяла!
– Ох, хорошо что напомнили! Сейчас верну. – Девушка с готовностью полезла в карман. – Вот, ваши пять, и еще две неустойки. Надеюсь, теперь вы не в обиде?
Под столом всхлипнули, пониже натянули скатерть и безнадежно вякнули:
– Двести золотых!
– Простите?
– Триста! А еще он песок в крупу подмешивает и сахар перед продажей мочит!
* * *
Какой мужчина не мечтает проснуться от нежного прикосновения к щеке и обнаружить в своей постели прекрасную юную деву? Вот если бы у нее еще взведенного арбалета не было…
– Извините, что снова приходится вас тревожить. – Светловолосая гарпия поерзала на Вузиных ногах, костлявых даже сквозь стеганое одеяло. – Мне, право, очень неловко… но меня опять перекупили.
Купец поспешил отгородиться от дивного видения подушкой, но быстро сообразил, что скоро ее и так аккуратненько положат сверху.
– Сколько этот жмот тебе пообещал?
– Триста.
– Ско-о-олько?!
– Здорово, правда? – Девушка аж светилась от радости. – По такому случаю я даже бесплатно спою на ваших поминках. У вас есть какие-нибудь пожелания по репертуару?
– Нет! То есть да! – взвизгнул Вузя при виде напрягшегося на спусковом крючке пальца. – Пятьсот!..
* * *
К обеду туман рассеялся, но просветов в тучах не наметилось. Промозглый, ветреный осенний денек разогнал по домам даже настырных лотошников: пирожки «с пылу-жару» остывали быстрее, чем редкие покупатели успевали донести их до рта.
Впрочем, кое-кого на улицу не выманило бы даже вешнее солнышко. С утра Багура успел разругаться с женой (той отчего-то не понравилось, что благоверный приплелся домой на рассвете, разя перегаром и въедливыми эльфийскими духами), и она, невзирая на слезные мольбы, собрала детей и укатила в село к маме. Супруга, называется! Бросила родного мужа на растерзание убийцам! Нет бы заслонить могучей (не всяк обхватит) грудью. В доме остались только слуги, от которых помощи тем паче не дождешься.
Багура не сомневался, что проклятая девка вернется. Вузя, это подлец, негодяй, плешивый гхыр без стыда и совести ничего не пожалеет, лишь бы с ним расправиться! Одно счастье: внезапного удара можно не опасаться, у полуэльфки все-таки имелись представления о чести – хоть и весьма своеобразные. Значит, если запереть двери и ставни…
– Добрый день!
Купец схватился за сердце и начал сползать по стенке.
– Пришлось по крышам попрыгать, – невозмутимо сообщила Вирра, переступая через каминную обрешетку. – Ну и ленивые у вас слуги, я стучала-стучала…
Девушка на всякий случай проверила у лежащего пульс, озабоченно покачала головой, поправила меч за спиной и отправилась на поиски воды. Дабы привести купца в чувство, понадобилось целых три кружки и задумчивое: «Может, гуманнее сразу его добить?»
– Что, опять? – мученически простонал Багура, видя, что дальше притворяться опасно.
Полуэльфка потупилась.
– И сколько?
– Много, – честно сказала девушка. – Поэтому давайте закончим торги, а то мне уже и впрямь стыдно.
Меч у душегубки был длинный, узкий и тонкий, человека запросто на половинки развалит.
– А как насчет тысячи?! – красочно представил их Багура.
Вирра твердо покачала головой.
– Десять тысяч? – зажмурившись, в последний раз рискнул купец.
– А у вас столько есть? – заинтересовалась полуэльфка.
Ровно столько у Багуры и было – если продать все товары, отменить сделки и собрать долги. Но жизнь, жизнь-то дороже!
– Как, однако, приятно иметь с вами дело, – восхитилась девушка, и спустя минуту о ней напоминали только крошки сажи на ковре.
* * *
Псов боялся даже приставленный к ним слуга. Рослые, серые, брыластые зверюги с ревом кидались на любую тень, допрыгивая почти до верха глухого забора. Из клетки их выпускали только по ночам, заманивая обратно говяжьей печенкой и захлопывая дверцу с помощью протянутой к сторожке веревки. От чужих они ничего не брали. Не из великой преданности, а просто соображали: если немножко подождать, то чужой достанется им целиком.
Поэтому когда Вузя без объяснений велел оставить псов на день, домашние устроили маленький бунт. Завтракать пришлось вчерашним хлебом с кислым молоком: выходить во двор за дровами стряпуха отказалась. Дети от скуки постоянно дрались или с воплями носились по дому, расстреливая мебель из игрушечных луков. Жена, женщина хрупкая и тихая, с мстительной улыбкой («теперь понял, каково мне с ними день-деньской сидеть, покуда ты в лавке пропадаешь?») вязала в кресле-качалке, предоставив мужу самому разбираться с отпрысками.
В конце концов Вузя сбежал на чердак и заперся в кабинете с еще одним тайничком. Для вида пошуршал бумагами, поскрипел пером. Набулькал чарочку, залпом выпил, повторил и подошел к окну. День для убийц вообще-то время нерабочее… однако Вирра, как купец и подозревал, оказалась девушкой трудолюбивой. Она даже прятаться не стала, открыто подошла к воротам и позвонила в колокольчик.
Никто, разумеется, не отозвался. Полуэльфку это не удивило и не расстроило. У стены росла обманчиво-удобная липа (ворам впору было обвешивать ее траурными ленточками в память о не вернувшихся с той стороны), которой Вирра без колебаний воспользовалась.
Псы, тоже опешившие от такой наглости, позволили девушке пройти половину дорожки, прежде чем вылетели с разных сторон дома.
Полуэльфка даже не стала сбавлять шага. Раскинула руки, приветствуя взвившихся в воздух зверюг, легонько мазнула пальцами по оскаленным мордам и пошла дальше.
Псы серыми тряпками остались остывать в траве.
Когда Вирра остановилась у крыльца, задвинула лютню за спину – чтобы не мешала управляться с узорчатой гномьей секирой, – и подняла к окну светлые невинные глаза: «Ой, а у вас тут бешеные собачки бегали! Какое счастье, что я мимо проходила, а то ведь покусать кого-нибудь могли», Вузины нервы не выдержали:
– Все! Все забирай! И деньги, и дом, и лавку! И сортир можешь заодно вычерпать! – истерически заорал он и захлопнул ставни.
* * *
Градоправитель принял Багуру ласково: и стул с набивной спинкой подставил, и темного гномьего вина в бокал плеснул. Еще бы, уважаемый горожанин: только в этом году пожертвовал на благоустройство улиц целых пятьдесят кладней и еще дюжину – лично на градоправителя!
Купец отогрелся, поуспокоился и начал каяться. Осторожно и не слишком чистосердечно, скромно умолчав, кто первым проковырял дырку в плотине. Дескать, по простодушию своему угодил в паутину злодейского замысла: под страхом смерти вымогают честно нажитое…
Градоправитель воспылал праведным гневом, вскочил и потребовал имя негодяя. Получив же оное, разом поскучнел. Обошел вокруг стола, пожевал губами и мягко, доверительно посоветовал:
– Отдали бы вы Вирре, чего она просит, а?
– Так ведь ей все подавай! – возопил несчастный купец, подскакивая со стула, словно шкодливый ученик столяра подмешал в набивку гвоздей. А если Вузя окажется богаче на сотню-другую кладней…– И жизнь в придачу!
– Мои соболезнования, – искренне опечалился градоправитель. – Город понесет тяжелую утрату…
– Но… не могу же я вот так просто взять и умереть?!
Градоправитель ободряюще похлопал Багуру по плечу:
– Да вы не расстраивайтесь, Вирра девочка добрая! Она непременно даст вам часок-другой на составление завещания и прощание с родными.
– И вы спустите ей это с рук?! – не поверил ушам купец. – Велите схватить разбойницу, покуда она полгорода не перерезала!
– Не могу, – смущенно сознался градоправитель. – Во-первых, пока не за что. Во-вторых, волнения пойдут: девица известный менестрель, а этих гадов только тронь, тут же обвинят, что «глас народа душат». В-третьих, никто из стражников не согласится.
– Почему?!
– Она же действительно лучшая, – терпеливо объяснил градоправитель. – Ходят слухи, что ей довольно человеку в глаза посмотреть – и все, теши домовину. Не на ощупь же ее в кандалы заковывать!
– Тогда посадите в темницу меня!
– А охранники-то в чем виноваты? – укоризненно заметил градоправитель. – У них тоже жены, дети, старики-родители. Нет уж, уважаемый, не впутывайте город в свои личные дела! Здесь вам не помогут ни стража, ни маги, ни…
* * *
– Слышь, мужик, кончай гхыр узлом вязать, – поморщился тролль-наемник. В переулке воняло несвежими кошками, с крыш покапывало, а за задней дверью сомнительного заведения наяривала дудка и хохотали распутные девки. – Чхал я, кто там клячу на шашлык пустил! Говори прямо: сколько дашь и кого грохнуть?
Вузя поманил его ближе, встал на цыпочки и шепнул в волосатое ухо несколько слов. Наемник брезгливо отшатнулся, уставился на купца, как на давленого таракана.
– Нашел мздрюка!
– Почему? Мало?
– Мужик, ты про эльфячий клан убийц слыхал? Они навроде магов, тоже с мозгами набекрень рождаются – только не колдовать, а укокошивать. За что им народные почет и уважение. Мол, ежели лайне кого шлепнул, туда ему и дорога. Они за неправедные дела нипочем не берутся.
– А честного человека за двадцать кладней убивать – праведно?!
– То-то и оно: человека, – фыркнул тролль. – А за своих остроухие, знаешь, как держатся?
– Она же полукровка!
– Ну и что? На саму девку эльфам, может, и плевать, но честь клана – святое. Ежели одного лайне подстрелить, завтра сюда полдюжины нагрянет, его работу доделывать – ну и мстить заодно. Один мой дружок рискнул, ага. Его только через неделю нашли, в лесу под елочками. Под одной елочкой ухо, под другой нос…– Наемник решительно повернулся к двери.
– Но ведь о заказе только вы знаете! Держите язык за зубами, и никто вас не заподозрит.
– Я знаю, ты знаешь, – сумрачно пробурчал тролль. – Уже, выходит, не тайна. Разве что вас обоих ухлопать, причем тебя первым, чтобы больше никому растрепать не успел.
Наемник наглядно поднес к купеческому носу широкий нож в потеках крови – еще свеженькой, пять минут назад недожаренную говядину резал.
Вузя сбледнул с лица, попятился и кинулся наутек, подскакивая, чисто заяц. Только на людной улице оглянулся, не мчится ли наемник вдогонку.
– Размечтался, вагурц мокрохвостый, – проворчал тролль, пряча нож. – Буду я еще забесплатно вкалывать…
* * *
Они встретились посреди площади: одинаково бледные, трясущиеся, с запавшими глазами, выделяющиеся из толпы как ходячие умертвия. Споткнулись и остановились в трех саженях, безмолвно таращась на источник своих злоключений, а потом…
– Багурочка!
– Вузя! Родненький!
Купцы с покаянными рыданиями бросились друг к другу в объятия.
* * *
Вечерок выдался еще студёней утра, и в корчму набилось столько народу, что хозяину пришлось позвать на помощь туповатую поломойку. Заказы она путала, поднос пару раз роняла, но дело худо-бедно двигалось. Уходить никто не спешил – ждали обещанного концерта, загодя готовя монеты.
Хозяин уже собирался запереть дверь: все равно мест нет, а опоздавшие поминутно дверью хлопают, тепло выпускают. Но тут в корчму, не спрашиваясь, ввалились еще два гостя. Оба были в изрядном подпитии и цеплялись друг за друга с пылкостью любовников.
– Ты! – с порога заорал Багура, ткнув пальцем в мирно ужинавшую Вирру. – Т-ты! С-с-с…
Девушка вопросительно подняла брови.
– С-с-слушай с-с-сюда! – продолжил менее пьяный и еще кое-что соображавший Вузя.
– М-мы… ат… Ик!… атминяим заказ! – Багура решительно перечеркнул воздух ладонью.
– Отменяем! – рьяно замотал головой Вузя, вовремя подхватив собутыльника. – Совсем! Оба! Так што… эта…
– В-во ти-и-ибе! – закончил мысль Багура, выставляя вперед руку. Пальцы слушались плохо, и купец с просительным мычанием протянул пятерню конкуренту. Тот добросовестно заплел ее в нужную фигуру, которую сообща с торжеством предъявили злодейке. – Накося-выкуси!
Полуэльфка философски пожала плечами.
– Аванс не возвращается, – напомнила она.
– П-п-подавись т-т-ты им! – слаженно запинаясь, выплюнули купцы. – Ой, да ве-э-этер бу-у-уйный! Ых! Треплет на-а-аши ку-у-удри! Ух!..
Вышибала молча сгреб буянов за шивороты, выставил в воспеваемую ими погоду и задвинул засов.
Вирра ощупью выловила в кошеле толстую, тяжелую золотую монету. Бросила корчмарю:
– Всем пива за мой счет!
Дождалась, пока обрадованные гости разберут кружки, подняла свою и с чувством сказала:
– Так выпьем же за крепкую мужскую дружбу!
(с) Ольга Громыко
РЕАЛЬНОСТЬ - ЭТО ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ, ПОРОЖДЁННАЯ НЕДОСТАТКОМ АЛКОГОЛЯ В КРОВИ.
Не говорите мне что делать, и я не скажу вам куда идти.
Закон.
Дракон вполз в пещеру, волоча за собой тушу оленя. Миновав узкие коридоры, он очутился в небольшом зале, с высокими сводами. В дальнем углу возвышалась каменная плита, служившая дракону обеденным столом. Слева возвышалась горка золотых монет и украшений, так приятно согревавшее сердце при каждом взгляде. Конечно, по меркам его племени, сокровища не большие, но для людей - несметные богатства. И поток желающих ограбить не иссякал. Повздыхав некоторое время над меркантильностью рыцарей, а являлись именно они, у остальных хватало ума не связываться со здоровенной рептилий, дракон приготовился отобедать. Только он открыл пасть, как в пещере раздался жуткий грохот. Сработала одна из ловушек.
'Опять эти грабители приперлись' - пришла в голову печальная мысль. А ведь только недавно наводил порядок. Теперь придется разбирать завал, заново настраивать механизм ловушки. Стены ощутимо вздрогнули, грохот донесся снова, из коридора вынесло облако пыли. 'Однако' - удивился дракон. Грохот тем временем приближался, ловушек понаставлено было достаточно для преграждения пути небольшой армии. В пещере стало невозможно дышать от плавающих в воздухе частиц камня. Рептилия мотнула головой, пасть раскрылась, испустив огромную огненную струю. Пыль снесло обратно в коридор. Из потока пламени выступила фигура в помятых доспехах, держащая в правой руке меч. Дракон удивленно уставился на рыцаря. На его памяти, еще никто так далеко не заходил. Тем более, никакие доспехи не выдерживали огня. Рыцарь сделал шаг вперед, наступив на небольшую каменную плиту. С потолка сорвалась каменная глыба.
- Ничего себе, - невольно присвистнул дракон, наблюдая, как глыба раскалывается о шлем и осыпается мелкой крошкой. - Я всегда подозревал, что у воинов мозгов нет, теперь еще наглядно убедился...
Рыцарь осмотрелся и невозмутимо зашагал к горе сокровищ, легонько позвякивая доспехами. Сняв со спины притороченную сумку, человек принялся невозмутимо набивать ее золотом.
- Эй, ничего, что я тут стою? - возмутился дракон, в остолбенении наблюдая за происходящим.
- Молчи, смерд, - отрезал рыцарь, не прекращая укладывать драгоценности в сумку.
- Что?! Смерд!?
- Ну да, - пожал плечами человек. - Вы же сами добились равных прав с жителями королевства.
- Именно. Мы под защитой закона! - воскликнула рептилия.
- А я новый владетель этих земель. Имею законное право распоряжаться имуществом своих крестьян.
- А я не крестьянин, - прорычал дракон, выпустив из ноздрей струю горячего пара.
- Ну, а кто ты? - усмехнулся рыцарь, завязывая сумку. - Герцог? Граф? Барон? Рыцарь?
- Э-э-э.. Я... э-э-э...
- Вот именно. Ты ник-то, - четко, по слогам произнес человек. - Не благородное сословие. Значит, простолюдин. Хотели равных прав? Получите и будьте теперь равны перед законом. А я действую строго по нему.
Рыцарь вскинул сумку на плечо и, кряхтя под тяжестью золота, зашагал к выходу из пещеры. Дракон взревел и кинулся на наглого грабителя. Когда расстояние до него сократилось до метра, вспыхнула стена белого пламени, откинув несчастного хозяина сокровищ на стену пещеры.
- Ох, - простонал дракон, с шумом сползая по стенке.
- Дурак, - хмыкнул владетель. - Я же сказал, меня защищает закон. Счастливо оставаться, я скоро еще зайду.
Фигура рыцаря давно скрылась в темном провале коридора, а дракон всё еще лежал, обдумывая произошедшее. Постепенно, в уме созрел план мести.
- Закон, говоришь, - буркнул он, поднимаясь. - Будет тебе закон.
Зачерпнув пастью изрядную толику золота, рептилия пробралась сквозь завалы и выскочила из пещеры. Сложенные крылья развернулись, с шумом рассекая воздух при каждом взмахе. Мощные лапы оттолкнулись от земли и, скользнув стремительной тенью над лесом, дракон принял курс на столицу королевства.
Адский шум, раздавшийся из-за стен замка, заставил рыцаря открыть глаза. Комната качнулась и поплыла перед глазами, в голове застучали невидимые молоты. Вчера попойка с соседями немного затянулась, вот и приходилось теперь расплачиваться. Шум повторился. Сфокусировав взгляд, рыцарь протянул руку сторону, нащупал пальцами шелковый шнур, с силой дернул и откинулся на кровать. Обычно, через пару минут в спальню входил дворецкий, и с учтивым поклоном интересовался, чего изволит хозяин. Но на сей раз, никто не появился. Ругнувшись, владыка замка дернул за шнур еще раз. Рыцарь встал с кровати, покачнулся, засунул ноги в тапочки. Некоторое время постоял, раздумывая, стоит ли одеться, махнул рукой и вышел из спальни в пижаме. В коридоре было пустынно, отсутствовала даже личная охрана.
- Запорю! - рыкнул он, устремляясь к выходу на стену.
По мере приближения, шум становился все громче. Наконец, распахнув дубовую дверь, рыцарь оказался на крепостной стене. Гвалт, стоявший там, на пару мгновений оглушил бедного рыцаря. Мелькали воины, слуги, пару раз промелькнула фигура дворецкого. На хозяина замка никто не обращал внимания, все увлечено переговаривались, периодически тыкая руками за пределы замка. Рыцарь набрал воздуха в грудь и свирепо рявкнул во всю мощь легких:
- ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?!
На замок рухнула звенящая тишина. Замерли люди, стихла дворовая живность, даже мухи замерли, страшась издать лишний звук.
- Ну? - рыцарь обвел толпу грозным взглядом. - Себастьян, я жду!
Вперед выступил дворецкий. Отвесив поклон, он указал вниз, за пределы стены:
- Мой господин, вам лучше самому взглянуть.
Брови рыцаря удивленно взлетели. Старик дворецкий всегда отличался тем, что беспрекословно выполнял приказы своего господина. Скорее небеса рухнут вниз, чем Себастьян нарушит приказ. И если ему приказали рассказать, то иного он сделать никак не мог. В полной тишине рыцарь подошел к парапету и взглянул на подножье стены. Там, в самом низу, вольготно расположился дракон, замотанный в материю замысловатой расцветки. На груди красовался неизвестный герб, судя по всему рыцарский. Дракон стоял спокойно, словно чего-то ждал.
- Что тебе нужно? - крикнул рыцарь.
- Барон Клаус? - тяжелым басом спросила рептилия.
- Да.
- Помните меня?
Барон почесал затылок, пожал плечами:
- Нет.
- Я живу в пещере неподалеку.
- А, это ты, - рассмеялся рыцарь, вспомнив незадачливого дракона, ограбленного месяца три назад. - Пришел на службу наниматься? Или решил еще золота мне принести?
- Нет, - качнул головой дракон. - Я герольд. Мой господин хочет бросить тебе вызов.
- Нашел какого-то рыцаря, пообещал золота в случае победы? - раздвинул губы в легкой усмешке рыцарь. - Желание отомстить естественно, но я лучший поединщик в этом королевстве.
- Мой господин об этом прекрасно знает. И по закону, вы не можете отклонить вызов.
- Хорошо, - сморщился рыцарь. - Жду его через час.
Дракон кивнул и направился в сторону близлежащего леса. Едва означенный срок миновал, как ворота замка распахнулись, пропуская облаченного в доспехи всадника. В левой руке рыцарь крепко держал овальный щит, в правой сжимал длинное копье. Шлем украшал пышные гребень из цветных перьев, панцирь ярко блестел на солнце. Проехав сотню метров, всадник остановился, упер копье в землю и замер, ожидая соперника. От леса отделилась темная точка и направилась к барону. Послышался слабый лязг металла, усиливавшийся по мере приближения противника. Рыцарь поднес руку к глазам, всмотрелся и обмер. Прямо на него мчался здоровенный дракон, облаченный в рыцарские латы. За спиной рептилии виднелась рукоять меча, размером с взрослого человека. При движении меч подпрыгивал и бился об доспех, издавая жуткий лязг. Глаза барона резко увеличились в орбите, он судорожно дернул поводья и непроизвольно ударил шпорами бока коня. Жеребец не ожидал такой подлости от любимого хозяина, встал на дыбы и завертелся на месте, желая сбросить всадника. Клаус прикладывал все силы, пытаясь удержаться. За этим увлекательным занятием дракон и застал барона. Рептилия полюбовалась на непроизвольное выступление, которое сделало бы честь любому циркачу, вежливо кашлянула:
- Г-хм!
И почему животные так нервно реагируют на драконий голос? Жеребец сделал особо высокий прыжок и барон кубарем покатился по земле, гремя доспехами. Радостное животное, освободившись от ноши, с веселым ржанием ускакало в сторону замка.
- На котлеты пойдешь, скотина, - прошипел рыцарь, с трудом поднимаясь.
- Как не вежливо, барон, - укоризненно произнес дракон. - Нельзя так отзываться о своем брате-рыцаре.
Барон поперхнулся:
- Рыцаре?!
- Ох, где мои манеры? - притворно вздохнул дракон. - Позвольте представиться - граф Гаерх, рыцарь короны.
- Что?! Как?! - недоуменно хлопал глазами Клаус, не в силах поверить в услышанное.
- Все очень просто, - усмехнулся граф. - Вы же хорошо знаете законы нашего королевства? Что бы стать рыцарем, достаточно иметь благородное происхождение, доспехи и сдать экзамен на владение оружием. Благородное происхождение у меня было, деньги на оружие и доспехи предоставил наш общий друг.
- Какой еще друг?
- Мой герольд, - ответил дракон, оскаливая пасть в усмешке. Дракон хитро извернулся, в лапе тускло блеснул меч. - Хватит болтать, пора и делом заняться.
Барон судорожно сглотнул. Меч был очень большим. Очень.
- А зачем драться? - спросил он, первое, что пришло в голову.
- Вы ограбили моего герольда.
- Я все верну! - поспешно выкрикнул Клаус.- И вообще, это же была шутка. Понимаете, шутка!
- Шутка? - призадумался дракон, поигрывая мечом. Тяжелое лезвие с таким свистом рассекало воздух, что у барона сердце каждый раз уходило в пятки.
- Да, да, - усердно закивал рыцарь. Вступать в поединок ему почему-то, не хотелось совершенно.
- Хорошо, пусть будет шутка. Но согласитесь, я ведь тоже имею право пошутить? Правильно?
- Конечно, конечно...
- Вот и договорились. По закону, нам следует поступить так...
***
Высокая фигура скользнула в пещеру, на пол упал тяжелый вещевой мешок. Осмотревшись по сторонам, она вздохнула:
- Ничего, и тут жить можно.
И барон Клаус приступил к обустройству своего нового дома.
(с) Ал Ниаро
РЕАЛЬНОСТЬ - ЭТО ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ, ПОРОЖДЁННАЯ НЕДОСТАТКОМ АЛКОГОЛЯ В КРОВИ.
Не говорите мне что делать, и я не скажу вам куда идти.
Сизиф.
Сизиф вбил в отвесную стену очередной крюк, застегнул карабин, проверил надёжность крепления, подтянулся, ухватился за выступающий камень и рывком забросил себя на узкий уступ. Немного передохнув и переведя дыхание, он привычными, отработанными до автоматизма движениями соорудил блок, перекинул верёвку и втащил за собой огромный камень.
-И вовсе я не занимаюсь бессмысленной работой,- произнёс Сизиф. За долгие века ползания по горам он выработал привычку разговаривать сам с собой - просто чтобы не терять практики.- Начнём с того, что альпинизм - вовсе никакая не работа, а хобби. И польза от него очень даже большая. Тело становится крепче, здоровее... как у снежного барса. Ну или горного козла, это уж кому как повезёт.
Он согнул и разогнул руку, полюбовался перекатывающимися мышцами и ещё раз убедился, что уж ему-то точно повезло.
-Опять же, удовольствие. От победы над вершиной, от горного воздуха, от прекрасных видов... И для аппетита нет ничего лучше физических упражнений на свежем морозце. Ну и вообще...
Сизиф придирчиво оглядел возвышающийся перед ним склон, наметил будущий маршрут и взялся за альпеншток.
-С рюкзаком тащиться в гору может каждый дурак,- заявил он.- А вот с таким каменюкой - слабо? Да ещё не по восточному склону, а по самому что ни на есть северному? Вот то-то же! Не для слабаков.
На некоторое время он замолчал, терпеливо преодолевая очередной коварный участок. Закрепившись на относительно ровном пятачке и подтянув к себе камень, Сизиф достал портсигар и закурил.
-Трудности и лишения закаливают дух. Ну и тело тоже. А с таким телом, да с таким духом... ух, это ж каких камней можно на вершину натаскать! Вдвое больше этого!
Докурив, Сизиф снова вооружился ледорубом и полез наверх, периодически подтаскивая за собой камень. Добравшись до вершины, он снисходительно улыбнулся при виде оставленных другими альпинистами кучек камней, подхватил свой булыжник, шумно выдохнул и водрузил его в самом центре, точно на верхушке горы. Отойдя на шаг и полюбовавшись своей работой, он самодовольно кивнул: "Отлично!"
-Двести восемь килограммов, на высоту шесть тысяч четыреста метров. Ай да я!
Обернувшись в ту сторону, где, по его мнению, находился Олимп, Сизиф от всей души вознес молитву древнегреческим богам. Возможность сколь угодно долго заниматься любимым делом - это ли не счастье?
-Так, что у нас теперь по плану? Пик Кашкар, 6435... и пожалуй, вес можно поднять до двухсот десяти.
________________________
и еще туда же...
-Это за что ж его так?- спросил демиург Шамбамбукли, сочувственно глядя на человека, толкающего в гору тяжелый камень.
-Кого? А, этого...- демиург Мазукта скривился и махнул рукой.- Да ни за что.
-Как "ни за что"?! Такое суровое наказание...
-Да никто его не наказывал!- огрызнулся Мазукта.- Делать мне больше нечего! Он сам напросился.
-Сам?- не поверил Шамбамбукли.
-Ну да. Крутился у меня под ногами, канючил, просил для него тоже какую-нибудь работку подыскать, может, инструменты за мной поносить, или мух газеткой отпугивать, ну хоть чем-то быть полезным... сам знаешь, как это раздражает.
-И за это ты его...
-Да не наказывал я его!- вскричал Мазукта.- Почему все считают, что я чуть что, сразу наказываю?
-Но ты ведь и правда...
-Нет,- отрезал Мазукта.
Проводив взглядом человеческую фигурку, почти достигшую вершины горы, он произнёс:
-Я ему сказал буквально следующее: "Хочешь поработать? Отлично, возьми вот этот камень и отнеси во-он на ту вершину. Когда закончишь, можешь быть свободен."
-А он?
-А он - вон,- указал кивком Мазукта.
Шамбамбукли посмотрел в ту сторону. Не дойдя двух шагов до вершины, человек воровато огляделся, никого не заметил и пинком скатил свой камень с горы.
-Ему что, так нравится процесс?- удивился Шамбамбукли.
-Ему не хочется терять работу,- объяснил Мазукта.
© bormor
РЕАЛЬНОСТЬ - ЭТО ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ, ПОРОЖДЁННАЯ НЕДОСТАТКОМ АЛКОГОЛЯ В КРОВИ.
Не говорите мне что делать, и я не скажу вам куда идти.
День Х
- Гениальная идея! Так ты сказал, да? – рявкнул мужчина, поправляя корону.
- Ну кто же знал, ваше величество, - попытался оправдаться собеседник, кутаясь в мантию.
- В общем так, советник! Ты это предложил, ты и расхлебывай!
- В каком смысле?
- Решено. Мужем будешь ты!
- Ваше величество, - бросился на колени советник. – Может, лучше просто на каторгу, а? Поработаю лет двадцать, окрепну на свежем воздухе, поумнею. Будьте снисходительны!
- И не мечтай! – отрезал король. - Свадьба сегодня! Стража! Проводите дорого жениха в апартаменты и проследите, дабы не сбежал.
День Х - 1
Бум! – гулкий удар сотряс замковые ворота. Часовой всхрапнул, вскочил, бросил быстрый взгляд по сторонам. Не дай бог капитан с проверкой. Поймает спящим, вмиг половины жалование лишишься. И будешь потом полгода покои принцессы охранять. А ее величество спуску не давала, обладая богатой и изощренной фантазией. Страже приходилось весьма не сладко, на них ставились все эксперименты. Хорошо, что сейчас ее величество отсутствовала, но это не надолго. Король провернул какую-то аферу, и отправил дочь в путешествие. Принцесса за пределами замка долго не задерживалась.
Замок заливал мертвенный свет луны, со стороны конюшни доносилось тихое ржание – лошади переговаривались на своем, никому не ведомом языке. Окна зияли темными провалами, лишь на самой вершине центральной башни горел слабый огонек. Мебиус, придворный колдун, ложился спать очень поздно. Царившую тишину вновь разорвали гулкие удары. Кто-то отчаянно колотил во врата.
- Кого там демоны принесли посреди ночи? – выкрикнул стражник, перевешиваясь через парапет.
Внизу, у решетки, перекрывающей въезд в замок, находилось двое всадников, сидящих на вороных конях. Один из них откинул капюшон, поднял голову.
- Рыцарь Айвен. Со мной благородная дама. Она очень замерзла, откройте!
- Счас, - хмыкнул стражник. – Я открою, а вы замок захватите.
- С ума сошел? – возмутился всадник. – Как мы вдвоем замок захватим?
- А может у вас за углом толпа.
- Где ты тут толпу видишь?! Нас всего двое, причем одна женщина.
- Ничего не знаю, ждите рассвета.
- Послушай, - начал терять терпение рыцарь. – Тебя как зовут?
- Гарих.
- Так вот Гарих, давай поступим так. Я обещал доставить эту даму в замок. И я доставлю. У вас две решетки в воротах?
- Две, - после непродолжительного размышления ответил Гарих.
- Отлично, - обрадовался рыцарь. - Ты поднимаешь первую решетку, дама въезжает, я остаюсь снаружи. Потом ты опустишь первую решетку и откроешь вторую. Или позовешь командира, он уже сам с ней разберется.
Гарих почесал затылок. В плане рыцаря ничего подозрительного он не заметил. Да и потом, у него появилась возможность прервать сон капитана. Такую замечательную возможность грех упускать.
- Хорошо, - крикнул стражник.
Заскрипел подъемный механизм, решетка дернулась и пошла вверх, открывая путь. Рыцарь хлопнул по крупу коня своей спутницы, заставляя сдвинуться с места. Дождавшись, когда дама заедет в коридор, Гарих поспешно опустил решетку обратно. Рыцарь радостно выкрикнул и устремился прочь от замка, пустив лошадь галопом. Стражник недоуменно пожал плечами и отправился будить капитана. Начальник стражи обитал в угловой башне. В его покои можно было попасть двумя способами: через центральные покои и прямо со стен. Достигнув двери, Гарих вежливо постучал. За стенкой загрохотало, на пороге показался высокий взъерошенный человек. Взор капитана не предвещал ничего хорошего.
- Там женщина…
- Где там, остолоп? – рыкнул капитан. – Нашел гадалку! Ну-ка собрался, доложил, как положено!
- Виноват! – гаркнул Гарих. – Докладываю. Согласно долгу службы, нес охрану на участке стены перед воротами. Полчаса назад, подъехал рыцарь со спутницей и попросился на ночь. Дама сейчас ждет на площадке между решетками, рыцарь уехал.
- Молодец! - ласково улыбнулся начальник стражи. – Два дополнительных дежурства на этой неделе. А сейчас, пойдем, разберемся с нашей гостьей.
Спустившись по каменной лестнице, капитан бодрым шагом пересек двор и остановился у решетки. Гарих пристроился сбоку, прихватив по дороге факел.
- Кто такая? – спросил капитан у темной фигуры, сидящей на коне. Всадник отчаянно замотал головой, донеслось еле слышное мычание. Капюшон свалился, явив взору прекрасное женское лицо. Рот всадницы закрывал шелковый платок, туго стянутый на затылке.
- Ваше высочество, - потрясенно выдохнул капитан.
День Х -2.
- Да что у тебя за лошадь? Вот, видел того рыцаря? Вот у него лошадь как лошадь, из дальних стран. А сбруя? Видел? Все в золоте и бриллиантах! А у тебя?
- Но..
- Что но? Что за рыцарь! Как можно садить женщину на такую клячу? Стыдно должно быть..
Рыцарь вздохнул. Принцесса все бубнила и бубнила. Прошло всего три часа, как он вызволил ее из логова дракона, а уже сам захотел прибить. Нет, надо скорее доставить до замка и бежать как можно дальше. Не зря с самого начала его терзали смутные сомнения. Уж больно заманчивое предложение поступило. Он как раз вернулся из дальнего похода. Денег не было, работы тоже. И тут в таверне к нему подсел этот старик.
- Благородный сэр, - кинул он беглый взгляд на рыцаря, - не сочтите нескромный вопрос, но вижу у вас стеснение в средствах. Вы, вижу, человек смелый, благородный. Не хотите поправить свое финансовое положение и славу стяжать?
- А поподробнее? – заинтересованно спросил рыцарь, оставляя в сторону кубок с вином.
Старик наклонился поближе:
- Понимаете, благородный сэр, у нас на родине есть такой обычай. Жених должен спасти невесту. От дракона. Но обстоятельства сложились так, что жених не успевает совершить подвиг. А дату свадьбы перенести нельзя.
- И? – приподнял бровь рыцарь.
- Все очень просто. Вы надеваете доспехи, спасаете невесту и доставляете в королевский замок. Причем, строго ночью, никому не показывая своего лица. Вознаграждение – сто золотых, карта -вот, с драконом все договорено. Как вам предложение?
- Заманчиво, весьма заманчиво, - радостно улыбнулся рыцарь. Неужели он сегодня поймал удачу за хвост? Непыльная работенка, зато прибыльная. – Хорошо, я согласен.
- Отлично, - воскликнул старик. На столе глухо звякнул кошель с золотом, рядом легла карта. - Вот все необходимое, выехать нужно сейчас. Дракон тебя встретит, распишешься в ведомости и заберешь принцессу.
- Хозяин, вот деньги, - рыцарь швырнул на стол пару монет, и стремительным шагом покинул таверну. Как покинул таверну старик, никто не видел. Только часовые охранявшие город, заметили смутную тень над облаками.
- И доспех у тебя не очень! – ворвался в сознание голос принцессы. Рыцарь мысленно застонал. Взгляд случайно упал на платок, небрежно заткнутый за пояс. Внезапно, родилась ясная мысль, как спокойно проехать остаток пути.
День Х - 3
- Нет, ну что за пещера? Ни окон, ни ковров, ни ванной!
- Ручей есть! - огрызнулся дракон, обхватив лапами голову.
- Там вода холодная! Мог бы соорудить озеро и подогреть! Вот у моего папеньки в замке, специальная комната есть с горячей водой! Не то, что здесь! И вообще, что тут делает эта туша? Она же воняет!
- Это завтрак!
- Фи! Я хочу фруктов! Как можно есть животных! Это же отвратительно.
Дракон засунул голову под крыло, так голос принцессы звучал тише. Ну, герцог, ну, гад. Такую свинью подложить! Да и сам хорош. Купился на сказочку о свадьбе. Жених приедет, жених спасет. Обычай. Ха! Неделя уж прошла, а жениха все нет. Обманули, подло обманули. Сдается, король просто захотел отдохнуть от доченьки. А по контракту, принцессу отпускать нельзя, пока не спасут. Ничего, не на того напал! Не будет жениха присланного королем, он сам его организует. И плевать во сколько это обойдется. Надо просто найти рыцаря… С этой мыслью дракон поднялся и потрусил к выходу.
- Ты куда? – уперла руки в бока принцесса.
- На прогулку, - буркнул ящер, торопясь очутится снаружи.
- Фруктов что б принес!
- Будут тебе фрукты, будут, - пробурчал дракон, набирая высоту. Достигнув города, он стремительно нырнул в ближайший лес. И спустя некоторое время, невысокий, седой старик миновал восточный ворота.
День Х – 10
- Папа, я хочу замок у моря! И найди мне принца, что бы был высокий, красивый, умный и богатый. На большом коне, в золотых доспехах.
Его величество уткнулся головой в письменный стол и застонал. Сколько можно... Каждый день одно и тоже. Ну где, где он возьмет этого треклятого принца? Все принцы давно уж женились, а эта все перебирала: этот рыжий; у этого доспехи не золотые, а серебряные; у того конь похрамывает. Вот и досиделась. Всё, кончились принцы. Разобрали. И что делать? Дочка ведь не отстанет, ей вынь да положи. Король вздохнул:
- Будет тебе принц, доченька, будет.
- Не верю! – надула губы принцесса. – Ты все время обещаешь, а принцев нет. Между прочим, мне уже целых восемнадцать!
Дверь тихонько скрипнула, в кабинет вошел первый советник королевства, герцог Малиус.
- Ваше величество, ваше высочество, - последовал быстрый поклон. – У меня важные новости.
- иди доченька, у меня дела, - вымолвил король, не скрывая своей радости. Принцесса топнула ножкой и выскочила. Из коридора донесся звонкий голос, загрохотали подкованные сапоги.
- Опять стражникам не повезло, - флегматично заметил герцог.
- Надо будет им жалование увеличить, - вздохнул король.
- Ваше величество, у меня есть идея. На счет вашей дочери.
- Так что же ты молчишь! – приподнялся король с кресла. – Излагай!
- Все просто. Есть у меня знакомый дракон. Вот он похитит принцессу, какой-нибудь дурак-рыцарь спасет. И вы просто обязаны будете предложить ему руку принцессы. Как же, спаситель все-таки.
- А принцесса согласится?
- После того, как в логове дракона побывает? – скептически фыркнул советник. – Куда она денется. Сама попросится.
- А теперь берете своих товарищей на плечи и бежите на перегонки! – донесся со двора голос принцессы.
- Нет, я точно им повышу жалование, - задумчиво пробормотал король. – Хорошо, герцог. Я согласен на ваш план.
(с) Ал Ниаро
РЕАЛЬНОСТЬ - ЭТО ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ, ПОРОЖДЁННАЯ НЕДОСТАТКОМ АЛКОГОЛЯ В КРОВИ.
Не говорите мне что делать, и я не скажу вам куда идти.
Повелитель гоблинов прошёлся вдоль хрустальной стены, заложив руки за спину. Сидевшие по ту сторону принцессы боязливо наблюдали за ним. Гоблин остановился, подмигнул пухленькой блондинке и поскрёб стену коготком. Хрусталь скрипнул, на гладкой поверхности появилась царапинка. Гоблин вздрогнул, заморгал и преувеличенно бодрой походкой вернулся к столу.
На морде драконицы явственно читалось осуждение. Гоблин смущённо втянул голову в плечи и поспешил налить себе очередной бокал.
— А ты не допускаешь, что они разумные существа? — попытался он перевести разговор на другую тему.
Хозяйка пещеры бросила на поцарапанный участок стены взгляд с прищуром, вздохнула и ответила:
— Не-а. Сто раз проверяла. Вот смотри.
Она собрала с пола пригоршню драгоценных камней, взяла со стола миску с плюшками, стала на задние лапы, оперлась на стенку и опустила морду внутрь принцессариума. Встревоженные девушки за стеной забегали и засуетились, пытаясь спрятаться под коваными кроватями с одеялами из фосфоресцирующего лишайника, укрыться за каменными пуфиками и другими предметами интерьера (обстановка, любовно подобранная хозяйкой в лучшей лавке для домашних любимцев, составляла её особую гордость). Драконица бережно опустила миску с плюшками на пол в одном углу, а в противоположный начала сыпать камешки, приговаривая: "Цыпа-цыпа-цыпа..."
— Стразики! Стразики! — весело запищали принцессы и бросились ловить драгоценности. Каминные отблески весело прыгали по жемчугам на их платьях, светлые волосы развевались, словно языки белого пламени.
— Видишь? — кивнула драконица, возвращаясь на место. Грациозно подобрав хвост, она улеглась на любимое пеногранитное ложе и занялась плюшками, деликатно накалывая их по одной на коготок с жаропрочным маникюром. — Они предпочитают голодными сидеть. А ты говоришь — разумные...
— А вон та, чёрненькая? — ткнул пальцем в дальний угол повелитель гоблинов. Драконица обернулась и посмотрела. Худенькая черноволосая принцесска со скромной диадемой на голове грустно доедала выпавшую из миски плюшку.
— Что — та? — пожала плечами драконица. — Если б она была разумной, то подчинила бы себе весь табун. А они нею помыкают как хотят.
— Ну, не знаю. — Гоблин отхлебнул из бокала и задумчиво поглядел на принцесс, пытающихся прикрепить камешки на шёлковые лифы. — А что означает "стразики"?
— Разумеется, ничего не означает, — удивлённо посмотрела на него хозяйка пещеры. — Я думаю, это они так мяукают.
Вода в громадной базальтовой ванне ходила волнами и выплёскивалась на пол банной пещеры: не в меру расшалившиеся принцессы забирались по зубцам шкуры прямо на морду драконицы и оттуда, счастливо вереща, скатывались по животу, покрытому гладкой чешуёй. Хозяйка живота, подогретая кувшинчиком ежевичной настойки, так разомлела, что спокойно сносила все шалости своих питомиц и лишь изредка морщилась, когда какая-нибудь девушка, пытаясь удержаться на скользком роговом отростке, хваталась за её чувствительные усы. Две толстушки, ошалев от собственной смелости, забрались на любимого утёнка драконицы, вырезанного из оранжевой пемзы. Волны сильно кренили и качали его, но девушки изо всех сил цеплялись за шею каменной птички и лишь изредка попискивали, когда их хозяйка подталкивала утёнка холёным когтем.
Повелитель гоблинов раздвинул шторы из деревянных палочек и вежливо поздоровался. Стены пещеры дрогнули от оглушительного визга, и принцессы, отталкивая друг друга, полезли драконице за спину.
— Чего это они? — спросил ошеломлённый гоблин.
Драконица выгнула шею и посмотрела на красных, как спелая клубника, девиц.
— По-моему, они стесняются. Ты же самец.
— И что с того?
— У них вроде бы считается неприличным показывать самцу свою кожу. По-моему, вполне объяснимо: ни шерсти, ни чешуи — действительно как-то неэстетично.
— Но ведь это глупо! — развёл руками гоблин. — Мы с ними принадлежим к разным видам, у нас совершенно разные поводы для того, чтобы чувствовать неловкость!
Драконица опять повернулась и внимательно осмотрела принцесс, сбившихся в тесную кучку.
— Ну, не знаю... — с сомнением протянула она. — Как по мне, так они действительно похожи на твоих самок. Две руки, две ноги, морда плоская. Есть, конечно, различия, — добавила она, бросив оценивающий взгляд на гостя, — но, по-моему, несущественные.
Повелитель гоблинов слегка позеленел.
— Ну ты сравнила! — воскликнул он. — То что они гоблиноподобны, ничего не означает. Между прочим, у нас самый интимный процесс, — он слегка запнулся, но мужественно продолжил, — чистка ушей. Как самец, кстати, я им никакого ущерба нанести не могу, даже если захотел бы.
Драконица изогнула бровь.
— А это тогда что? — кивнула она, оскалившись в ухмылке. — Яйцеклад?
Несколько девичьих головок тут же высунулись из-за чёрной чешуйчатой спины и уставились на гостя с откровенным любопытством. Повелитель гоблинов стал зеленее огурца.
— Нет! — процедил он сквозь зубы. — Это орган направления. Я при помощи него ориентируюсь на местности. И ничего в этом постыдного нет. И вообще, с твоей стороны иронизировать некрасиво. Меня, между прочим, ваш небесный флирт тоже смешит, но я же молчу! Все эти вывороченные складки, слипшиеся языки, облизывание нижних...
— Ты подсматривал! — ахнула драконица и дохнула на него чёрным дымом с искрами.
— Да сдались вы мне! — заорал испуганный гоблин, отскакивая в сторону. — Когда твой рыжий прилетает, всё небо трясётся, куда там ещё подсматривать!
Драконица выпустила из ноздрей пар, засопела и отвернулась, но гость не отставал:
— Ты ещё скажи, что сама меня стыдишься! У нас с тобой вообще ничего общего в строении тела нет! Стесняться меня — всё равно что стесняться вот этой летучей мыши!
Взгляды принцесс тут же переместились на потолок пещеры. Драконица вытянула шею и с подозрением обнюхала притаившегося зверька.
— Вроде самцом не пахнет... — пробормотала она и на всякий случай пустила в мыша струйку дыма. Тот поперхнулся, сорвался с места, заметался под каменным сводом и исчез в темноте.
— Ты с ума сошла? — голос у гоблина задрожал. — Вы все с ума сошли. Ну они — ещё ладно, но ты же в сто раз умнее этих зверюшек, которые вынуждены прикрывать своё уродство разными...
Последние слова гоблина потонули в возмущённом гуле. Из-за спины драконицы неторопливо вышла рослая княжна, отжала пальцами длинные мелированные волосы и с высокомерным видом проплыла мимо повелителя гоблинов. За ней потянулись и другие: голые принцессы одаривали гоблина презрительными взглядами и дружными парами исчезали за шторой. Последней, гордо вскидывая при каждом шаге толстую попу, промаршировала краснощёкая царевна.
Когда штора перестала качаться, ошарашенные гоблин и драконица переглянулись и пожали плечами.
— Давай в шахматы сыгранём, — как ни в чём не бывало предложил повелитель гоблинов. Хозяйка пещеры немножко подумала и кивнула:
— Иди расставляй фигуры. Сейчас буду.
Из воды высунулся длинный хвост и потянулся к гобелену на стене. Гоблин проследил за ним взглядом, опустил голову и грустно сказал:
— Эти верти... вертишейки тебя точно заразили. Ты меня стесняешься.
— Да что ты! — воскликнула драконица. — Вон на ткани пещерный клоп сидит, я просто боюсь его спугнуть. Ты иди, иди. Заодно проследи, чтобы... гм... вертишейки не разбежались. Или чтоб не передрались из-за своих шкурок. А я сейчас, ещё пару минуточек...
И она как бы невзначай опустилась по самую шею в тёмную ароматную воду.
Повелитель гоблинов махнул рукой и вышел.
© pelipejchenk
— А теперь скажи... попробуй сказать... — драконица послюнила коготь и перевернула страничку "Драконьей азбуки", — ...сказать букву хвююю-ррык-уф-эуэуэ-два синих языка пламени-а-а-а-а-а-чпок... М-да. Ну, или хотя бы без пламени, разговорное произношение. Ну давай: хвююю-ррык-уф-эуэуэ-а-а-а-а-а-чпок!
Покрасневшая от натуги царевна выдала несколько невнятных сдавленных завываний и в конце старательно чпокнула.
— Видел я тут давеча в лесу кабана, которому прищемило... — повелитель гоблинов в задумчивости пощёлкал пальцами, — м-м... нечто очень чувствительное. Так он как раз эту букву пытался выговорить. Ну, если верить этой особи, разумеется.
— Ой, да ладно тебе, — с досадой бросила драконица и захлопнула книгу. — Всё-таки драконий язык — один из самых сложных.
— Поэтому ты и мучаешь им неразумную зверюшку?
Драконица сникла и опустила глаза.
— А я больше никаких и не знаю. Кроме всеобщего, конечно.
— Ну, всеобщий — это и не язык, собственно, а так, языковой скелет, — пренебрежительно махнул рукой гоблин. — Представители разных рас, говорящие на нём, понимают друг друга лишь потому, что одновременно со словами направляют собеседнику мысленный посыл.
— Интересно, интересно, — оживилась драконица. — Слушай, я как-то не задумывалась — а ведь правда... Ой, а может, если я направлю усиленный посыл, до неё наконец всё дойдёт?
— Так у неё же разума — гном наплакал! — приподнял кустистые брови гоблин. — В лучшем случае — слабые зачатки. Сколько ты ещё с этой иллюзией возиться будешь?
— Да знаю, — вздохнула драконица, — но так хочется, чтобы...
— Ну смотри, — перебил её повелитель гоблинов. — Эй, толстенькая, ты меня понимаешь? Если да — подними правую ногу.
Возмущённая до глубины души царевна показала ему язык и отвернулась.
— Видишь — абсолютно неадекватная реакция. Что и требовалось доказать. Теперь давай попробуем со стимулом. Толстенькая, если поднимешь правую ногу — получишь... — гоблин пошарил взглядом по столу, — получишь окорочок жабохрюка.
Царевна сидела к нему спиной, надув щёки, как сытый хомяк, и презрительно молчала.
— Нет, ну а если с посылом? — не успокаивалась драконица.
— Попробуй, — безразлично двинул плечом повелитель гоблинов.
— Подними правую ногу! — скороговоркой выпалила драконица, зажмурилась и напряглась изо всех сил. Из её ушей пошёл жёлтый дым, с потолка с треском сорвался сталактит и разбился о каменный пол.
Царевна дёрнулась и, закатив глаза, медленно завалилась на спину.
Повелитель гоблинов встал из-за стола, неторопливо подошёл к ней, отодвинул нижнее веко, присмотрелся и кивнул:
— Скоро очнётся. Поверь, им мыслительная деятельность нашего уровня просто недоступна, не трать время. Тебе только кажется, что они нас понимают.
— Нет, у них какой-то свой язык точно есть, — не согласилась драконица. — Я даже знаю на нём одно слово, они всегда очень возбуждаются, когда его слышат. Что-то вроде "жених".
В принцессариуме началась возня. Драконица сняла со стены гобелен и накрыла им прозрачные стены. Возня стихла.
— Безусловный вербальный рефлекс, — кратко пояснил гость.
— Ну, допустим, а если... — задумчиво начала драконица.
Повелитель гоблинов застонал сквозь зубы.
— ...если увеличить им мощность мышления? — закончила хозяйка пещеры, подвинула к себе обсидиановую тумбочку и начала копаться в ящиках. Гоблин с интересом наблюдал, как она вываливает на стол разноцветные побрякушки, и изредка трогал самые интересные корявым пальцем.
Царевна приоткрыла один глаз и затаила дыхание.
Наконец драконица с довольным возгласом извлекла из ящика бантик с булавкой, на котором сияла большая бриллиантовая звёздочка.
— Усилитель интеллекта, — гордо сообщила она. — Со стимулятором интереса к мыслительной работе. У одного мага-эльфа на свой обломанный коготь выменяла.
Царевна подхватилась и уставилась на звёздочку затуманенными глазами. Повелитель гоблинов скептически хмыкнул.
Драконица прикрепила усилитель к обширному лифу царевны, достала из тумбочки небольшой томик с математическими символами на обложке, раскрыла примерно посередине, ткнула наугад в страницу когтем и приказала:
— Реши вот это задание. А потом подними правую ногу, — добавила она, чуть поколебавшись.
Царевна медленно расправила плечи, выпрямила спину и перевела глаза на гоблина. Тот поёжился и отвернулся, внезапно почувствовав себя крохотным гоблинёнком лет пятидесяти: взгляд девушки был преисполнен мудрости и сознания несовершенства мира. Царевна шагнула вперёд, снисходительно похлопала гоблина по плечу и жадно схватила со стола задачник.
Внезапно руки у неё задрожали, она выронила книгу и с мучительным стоном развернулась к противоположной стене. Пошатываясь на ходу, она подошла к зеркалу из полированной бронзы, вделанному в гранит, и бездумными сияющими глазами уставилась на своё отражение. В свете газовых факелов бриллиантовая звёздочка таинственно блестела и переливалась волшебными огнями. Девушке она была очень к лицу.
Повелитель гоблинов торжествующе посмотрел на растерянную хозяйку пещеры и молча развёл руками.
Последний раз редактировалось serg.2; 05.09.2009 в 22:30.
РЕАЛЬНОСТЬ - ЭТО ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ, ПОРОЖДЁННАЯ НЕДОСТАТКОМ АЛКОГОЛЯ В КРОВИ.
Не говорите мне что делать, и я не скажу вам куда идти.
- Это что? – святой Петр с изумлением посмотрел на мятую бумажку, которую протянул благообразный старичок. – Опять небось справка о праведности из РПЦ? Ну не действуют у нас кирюхины грамоты, устал я говорить. Устал.
- Да ну, какие справки. Я тут просто набросал, пока летел. Чтоб время не терять.
- Что набросали?
- Гимн.
- Акафист? Или что?
- Гимн. Гимн Царствия небесного.
Петр надел на нос потертые очки и начал читать с середины:
Гордись, обитатель небесного рая,
Теперь ты спасен, и прославлен в веках.
Одна ты на небе, одна ты такая,
Хранимая богом страна в облаках!
Славься Спаситель наш и Богородица,
Славься седой охранитель ключей!
Партия праведных к небу возносится
В ясном сиянии светлых лучей.
- А вы, собственно, кто? – спросил изумленный Петр.
- Вы что, не узнали?
- А, ну да, так вам и не сюда, собственно, - пробормотал Петр, нащупывая под столом кнопку сброса.
Почувстовав, как облако уходит из под ног и увидев внизу разверстую багровую пропасть, старичок вздохнул, достал из кармана блокнот, и начал торопливо записывать:
Сквозь дыры в земле ад сияет нам ярко,
И дьявол великий нам путь озарил!
Министр и премьер, хлебороб и доярка, -
Здесь хватит на всех сковородок и вил.
Славься подземное наше узилище…
© ivand
РЕАЛЬНОСТЬ - ЭТО ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ, ПОРОЖДЁННАЯ НЕДОСТАТКОМ АЛКОГОЛЯ В КРОВИ.
Не говорите мне что делать, и я не скажу вам куда идти.
Гарри Гаррисон
Самый великий охотник
— Вам, конечно, известно, мистер Лэмб, что до сих пор ни одному охотнику не удалось подстрелить Венерианского болотного зверя? — Годфри Спингл произнес эти слова в микрофон и протянул его своему собеседнику.
— Еще бы! Я изучил этот вопрос досконально, прочитал все от журнальных статей до научных докладов. Потомуто я и нахожусь здесь, на Венере. Меня считают лучшим охотником в мире, и, сказать правду, я не отказался бы от титула лучшего охотника двух миров.
— Прекрасно, мистер Лэмб, спасибо. Примите мои лучшие пожелания от Интерпланетной Радиовещательной Компании, а вместе с ней и от миллионов радиослушателей, которые сидят сейчас возле своих радиоприемников. Говорит Годфри Спингл, Максити, Венера. Передача окончена. — Он щелкнул выключателем и убрал микрофон в сумку.
Позади них взревела рейсовая ракета, стартовавшая в промозглом воздухе планеты, и, прежде чем заговорить, Лэмб переждал, пока грохот стихнет.
— Раз интервью закончено, подскажите мне, пожалуйста, в каком из этих... — он указал на обветшалые, покосившиеся хибары. — находится гостиница?
— Ни в каком, Спингл взвалил на себя один из рюкзаков Лэмба. Гостиница затонула в болоте на прошлой неделе, но я устрою вас переночевать в одном из этих складов.
— Спасибо. — Лэмб поднял второй рюкзак и направился за своим длинноногим проводником. — Мне бы не хотелось беспокоить вас.
— Ерунда, — ответил Спингл, тщетно пытаясь скрыть раздражение. — Я держал здесь гостиницу, но она затонула. Кроме того, я здесь и таможенник и почтальон. Народу в этой дыре не густо, да и какого черта здесь станет кто-нибудь селиться!
Спингл чувствовал себя обделенным и был зол на судьбу. Вот он, здоровенный парень, сильный и красивый, должен гнить заживо в этом вонючем болоте. А Лэмб, этот жирный боров в толстенных очках, подумать только! — прославленный охотник. Ну есть в этом хоть капля справедливости?
Не успели они опустить рюкзаки на заплесневелый бетонный пол склада, как Лэмб принялся рыться в них.
— Я не хочу откладывать и пойду на болотного зверя сегодня же, засветло, чтобы поспеть к утренней ракете. Вы не откажете в любезности проводить меня?
— Я всего лишь проводник, — Спингл с трудом подавил усмешку. — А может, стоит немного поубавить пыл, а? Венерианский болотный зверь может бегать, летать, плавать и скакать по веткам. Он осторожен, умен и беспощаден. Никто еще не смог убить его.
— Вот я и буду первым, — ответил Лэмб, доставая серый комбинезон и натягивая его на себя. — Охота это наука, где понастоящему преуспел только я. У меня нет срывов. Дайте-ка мне вон ту маску.
Спингл безмолвно протянул ему громадную маску из папьемаше с намалеванными на ней белыми зубами и багровыми глазами. Лэмб напялил ее на голову, потом натянул серые перчатки и такие же серые сапоги с белыми клешнями, которые свободно болтались по бокам.
— Ну, на кого я теперь похож? — спросил он.
— На жирную болотную крысу, — буркнул Спингл.
— Отлично. — Лэмб достал из рюкзака сучковатую дубинку и зажал ее между челюстями маски. — Ведите меня, мистер Спингл, если не передумали.
Совершенно ошарашенный Спингл надел ремень с пистолетом и повел охотника по дороге к болоту.
— Даю вам минуту, — сказал Лэмб, когда последняя хибара исчезла в тумане, — за это время вам надо успеть скрыться. Будьте осторожны, эти бестии смертельно опасны.
— Смертельно! Да они в тысячу раз страшнее, чем вы думаете. Послушайте меня, Лэмб, возвращайтесь.
— Благодарю вас, мистер Спингл, — раздался в ответ приглушенный маской голос. И Лэмб растворился в тумане.
«Пусть этот идиот отдает себя на съедение болотному зверю или любому другому местному хищнику, — подумал Спингл. — К тому же в рюкзаках у болвана может оказаться что-нибудь полезное...»
Отчетливо прозвучал выстрел и эхом пронесся в промозглом воздухе; Спингл на секунду оцепенел, держа наготове пистолет...
Лэмб сидел на гнилом стволе свалившегося дерева уже без маски и вытирал с лица пот громадным носовым платком. А позади него лежал омерзительный, клыкастый, когтекрылый, ядовитозеленый Венерианский болотный зверь даже мертвый он наводил ужас.
— Как это? Что... Уже?.. — охнул Спингл.
— Очень просто, — ответил Лэмб, доставая из кармана фотоаппарат.
— Это открытие я сделал несколько лет назад. Ведь от природы я неуклюж и близорук и уж конечно, не заправский охотник. А вот стрелял я чертовски здорово это была моя гордость. И я всегда мечтал стать настоящим охотником, но вот приблизится к дичи на расстояние выстрела никогда не мог. И тогда пришла на помощь логика: я поменял роли. Ведь все хищники родились охотниками и убийцами, почему бы не сыграть на этом? И вот я стал добычей, дал хищникам выслеживать и бросаться на меня, чтобы самому, разумеется, убить их.
— Однажды, замаскировавшись под антилопу, я стоял на коленях возле ручья и убил леопарда. А имитируя отбившуюся от стада зебру, я охотился на львов. То же самое и тут. Мои исследования показали, что болотный зверь питается исключительно гигантскими болотными крысами, RATTUS VENERIUS. Я превратился в крысу, остальное вы в идели сами, он нацелил аппарат на труп зверя.
— И все без ружья?
Лэмб кивнул в сторону сучковатой дубинки, лежавшей возле дерева, той самой, которую он нес в зубах. И тут Спингла осенило. Болотный зверь лежал мертвый, а у него в руках пистолет и... секрет. Лэмб исчезнет в болоте, а он станет величайшим охотником в мире. В двух мирах. Он навел пистолет на Лэмба.
— Прощай, болван, — сказал он. — Благодарю за науку.
Лэмб усмехнулся и нажал на спуск камеры. Скрытый внутри бластер проделал в Спингле аккуратную дыру, прежде чем тот успел спустить курок.
Лэмб покачал головой.
До чего же люди невнимательны! Ведь я объяснил, что становлюсь добычей для всех охотников. Ладно, теперь прикинем: на моем счету один болотный зверь и тринадцатый, нет, четырнадцатый несостоявшийся охотник.
(с) Гарри Гаррисон
РЕАЛЬНОСТЬ - ЭТО ГАЛЛЮЦИНАЦИЯ, ПОРОЖДЁННАЯ НЕДОСТАТКОМ АЛКОГОЛЯ В КРОВИ.
Не говорите мне что делать, и я не скажу вам куда идти.
Ваши права
Ответить с цитированием